Индоарийские языки, как известно, вместе с иранскими составляют группу индоиранских языков, входящую в индоевропейскую языковую семью. Совокупность вопросов, связанных с генезисом и расселением индоиранских (арийских) племен со времени их выделения из индоевропейской общности до распространения в странах, где они обитали в исторический период, составляет так называемую арийскую проблему. Ее решение чрезвычайно важно для уяснения многих вопросов истории Индии — о происхождении современных индийских наций, ряда общественных институтов, культуры, религии и т.д. Эта проблема не является чисто индологической: она сопряжена с кардинальными вопросами древнейшей истории других индоевропейских народов, а также теоретическими и практическими вопросами языкознания, взаимовлияний древних культур в т.д. Неудивительно, что исследованием ее занимались ученые разных специальностей — историки, лингвисты, археологи. Ей посвящена к настоящему времени поистине огромная литература.
К сожалению, арийская проблема была объектом внимания не только специалистов, ее выводы использовались и в ненаучных целях. Была создана, например, тенденциозная теория «арийского завоевания» Индии.
Ее авторы и апологеты считали, что во II тысячелетии до н.э. Индия подверглась единовременному массовому вторжению народов белой расы, называвших себя ариями. Нередко утверждалось, что именно они принесли с собой высокоразвитую культуру, идеи государственности, чистую и светлую религию и завоевали страну, частью подчинив, частью истребив расово неполноценных темнокожих аборигенов400. В течение многих десятилетий эта теория играла роль некоего волшебного ключа, открывающего любые тайны истории древней Индии. Как произошло рабство? В страну проникли арии и поработили местные племена. Как произошло государство? Его образовали арии для ведения успешных войн против местного населения. Как возникли касты? Арии возвели социальные перегородки, чтобы предотвратить смешение с аборигенами. Где истоки индийской культуры? Они — в «арийском духе», ставшем единственной основой прогресса страны на протяжения всей ее последующей истории.
Теория арийского завоевания использовалась также идеологами колониализма для проповеди идеи расовой неполноценности современного им населения Индии, якобы деградировавшего иутратившего арийские черты врезультате смешения с аборигенами.
Во всех этих построениях верно лишь то, что в Северной Индии во II тысячелетии до н.э. распространились индоарийские языки, носители которых, называвшие себя ариями, пришли в страну и принесли элементы иной культурной традиции. Истоки ее следует искать в областях, где обитали индоарийские племена до их проникновения в Индию (впрочем, некоторые индийские ученые рассматривают ариев как автохтонов и отрицают факт их вторжения401).
Словосочетания «арийские племена» и «арийские языки», употребляемые применительно к древним иранцам, древним индийцам и их языкам, связаны со словом «арья» (ārya), являвшемся самоназванием этих племен. Этимология ārya (производное от ari) издавна вы
400 Из авторов, наиболее упорно отстаивавших теорию «арийского завоевания» Индии, можно указать Г. Рисли (H.Rislеу. The People of India. L., 1915). В более завуалированной форме эта теория отражена в The Cambridge History of India. Vol. 1. Cambridge, 1922, с. 84.
401 См., например: Buddha Prakash. �gveda and the Indus Valley Civilization. Hoshiarpur, 1966 (главный тезис автора: арии — создатели хараппской цивилизации). Критику подобных взглядов см.: R.Thapar. The Past and Prejudice. Delhi, 1975; R.S.Sharma. In Defence of «Ancient India». Delhi, 1978.
зывает споры среди исследователей. Предлагались самые различные, часто взаимоисключающие его толкования и переводы. В наше время наиболее убедительной представляется интерпретация П.Тиме — ari по происхождению связано с arí, обозначавшим в ведийскую эпоху «чужак, пришелец, иноземец»402. Отсюда ведийское aryá первоначально должно было означать «имеющий отношение к пришельцам», «благосклонный к пришельцам», а ārya (арий) — «гостеприимный» (в противоположность негостеприимным варварам)403, а также «хозяин, человек благородного происхождения, свободный» (часто противопоставлялось dāsa). В смысле «благородный, свободный человек» оно встречается во многих письменных памятниках древней Индии и древнего Ирана. Именуя себя «ариями», древние иранцы и индийцы называли территории, где они обитали, «страны ариев». С этим словом связано, например, современное название государства Иран («Эран» от «Арьянам» — «[страна] ариев»). В ряде индийских источников упоминается об индийской священной земле ариев (Арьяварта, āryavarta), границы которой определяются по-разному.
Таким образом, к собственно арийским народам могут быть причислены только древние иранцы и индийцы, а к арийским языкам — индийские и иранские. (К арийским языкам относят также дардские и кафирские, распространенные в горных районах Гиндукуша и Каракорума.) В Индии такие языки обычно называют индоарийскими, чтобы отличить их от дравидийских, а племена, которые в конце II тысячелетия переселялись в Индию, — индоариями.
Индоиранская общность и проблема прародины ариев. Вместе с предками древних иранцев предки индоарийцев составляли историко-культурную общность — индоиранскую. О близости этих племен свидетельствует прежде всего близость их языков. По данным современной науки, в тот отдаленный период и индийцы и иранцы поклонялись также одним и тем же богам, совершали одинаковые обряды (в том числе связанные с культом опьяняющего напитка «саума»: инд. — «сома», иран. — «хаума»). Сходство прослеживается и в социальной организации, мифах, гимнах. Некоторые отрывки «Ригведы», например, находят прямые аналогии в текстах «Авесты». Вероятно, несколько преувеличивая это сходство, ученые порой склонны рассматривать отдельные гимны обоих памятников как два варианта одного первоначального текста404. Близостью этих народов в далеком прошлом объясняется ряд аспектов их культурного и социального развития в последующие эпохи. Многие черты культуры часто могут быть правильно поняты лишь при учете общности древнейшего пласта их исторического развития405.
Значительная близость древнеиндийских и древнеиранских племен и их языков заставляет предположить существование единой области их первоначального обитания. Однако на вопросы о том, где она находилась, и о путях, которые привели древних индоариев в Индию, а древних иранцев в Иран, однозначного ответа пока нет406. Обычно считают, что ко
402 P.Thieme. Der Fremdling im �gveda. Eine Studie über die Bedeutung der Worte ari, arya, aryaman und ārya. Lpz., 1938. Несколько иная интерпретация была предложена Ж.Дюмезилем, Э.Бенвенистом и др. (см.: G.Dumézil. Ari, Aryaman. — JA. 1958, t. 246, с. 67–84; É.Веnveniste. Le vocabulaire des institutions mdoeuropéennes. P., с. 367–373). По поводу различных точек зрения см. также: О.Szemerényi. Studies in the Kinship Terminology of the Indo-European Languages. — «Acta Iranica». Leiden, 1977, vol. 161, с. 125–149.
403 См.: В.И.Абаев. Из истории слов. — ВЯ. 1958, №2, с. 114. 404 См.: В.В.Иванов, В.Н.Топоров. Санскрит. М., 1960, с. 11. 405 Подробнее см.: Г.М.Бонгард-Левин, Э.А.Грантовский. От Скифии до Индии. Древние арии. Мифы и
история. М., 1983.
406 Попытка решить эту проблему заставляет исследователей обращаться к вопросу об индоевропейской общности, также вызывающему различные толкования и споры. Многие ученые считают, что сложение индоевропейских языков проходило в Центральной — Юго-Восточной Европе, наиболее убедительно, на наш взгляд, мнение о локализации этой общности на территории Балкан до соседних районов Северного Причерноморья и Центральной Европы. Недавно Т.В.Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванов выдвинули гипотезу, согласно которой прародина индоевропейцев находилась в Западной Азии, близ основных очагов цивилизации древнего Востока (см.: Т.В.Гамкрелидзе, В.В.Иванов. Древняя Передняя Азия и индоевропейская проблема. — ВДИ. 1980, №3; они же. Миграции племен — носителей индоевропейских диалектов. — ВДИ.
гда-то предки ариев жили в Юго-Восточной Европе и оттуда двинулись в Среднюю Азию. Здесь, по предположению одних, они жили в общеарийскую эпоху, а потом расселялись в разных направлениях О.Мейер, В.Пизани, В.Бранденштайн, Т.Барроу, И.М.Дьяконов); другие полагают, что индоиранская общность распалась уже в Юго-Восточной Европе (В.И.Абаев, Э.А.Грантовский и др.). Племена, по мнению ряда ученых, двигались либо из Средней Азии, либо из южнорусских степей через Кавказ, либо из южнорусских степей в Среднюю Азию, а оттуда позднее в Иран и Индию407.
Некоторые археологи пытались соотнести с иранцами или индоиранцами и определенные археологические культуры Средней Азии и прилегающих на севере областей (в частности, андроновскую культуру «степного типа»). Некоторые же выдвинули гипотезу, что индоираннцы (или индоарии) довольно рано проникли в районы оседлоземледельческих культур Юга Средней Азии и Иранского плато, откуда и двинулись на восток — в Индию и на запад — в Переднюю Азию, где, по данным местных письменных источников, зафиксировано наличие арийского языкового элемента. В текстах из Передней Азии встречается немало индоиранских слов, в том числе многие коневодческие термины. Последние выявлены, в частности, в хеттском трактате XIV в. дон.э., написанном хурритом Киккули; известные по индийским источникам определения мастей лошади найдены в аккадских документах из Нузи. Арийскими по происхождению являются имена митаннийских правителей, упоминающиеся в клинописных текстах с середины II тысячелетия дон.э. В этих текстах названы боги, представленные в «Ригведе» и перечисленные в том же порядке, — Митра, Варуна, Индра, Насатья. Результаты анализа имен в сопоставлении с материалами индийской и иранской традиций привели исследователей к выводу, что данный диалект принадлежал к индоарийским или близкородственным им языкам408.
В перечисленных арийских словах и именах усматриваются явные протоиндийские черты, но в именах можно найти сходство и с древнеиранским языком. Ряд особенностей отличает фонетическую систему того арийского языка, к которому относится этот ономастический и лексический фонд. В ней зафиксировано весьма древнее состояние языка (до монофтонгизации дифтонгов), что дало основание датировать язык этих племен более древним периодом, чем язык «Ригведы».
Представляется убедительной характеристика его как особого арийского диалекта, отличного от известных древнеиндийских и древнеиранских диалектов, но более тесно связанного с индоарийским. В пользу этого свидетельствует также сходство некоторых: элементов религии и культуры переднеазиатских ариев с древнеиндийской, а не с древнеиранской традицией409.
1981, №2). Контраргументы см.: И.М.Дьяконов. О прародине носителей индоевропейских диалектов. — ВДИ. 1982, №3 и 4; Л.А.Лелеков. Кновейшему решению индоевропейскойпроблемы. — ВДИ. 1982, №3.
407 Подробное изложение точек зрения по этому вопросу см.: Э.А.Грантовский. Ранняя история иранских племен Передней Азии. М., 1970, а также: В.Г.Гафуров. Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история. М., 1972, с. 33–43; В.И.Абаев. К вопросу о прародине и древнейших миграциях индоиранских народов. — Древний Восток и античный мир. М., 1972; Э.А.Грантовский. О распространении иранских племен на территории Ирана. — История Иранского государства и культуры. М., 1971; И.М.Дьяконов. Восточный Иран до Кира (к возможности новых постановок вопроса). — История Иранского государства и культуры; Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981 (в статьях приведена обширнаябиблиография).
408 Подробнее см.: P.Thieme. The «Aryan» Gods of Mitanni Treaties. — JAOS. 1960, vol. 80, №4; R.Hausсhild. Über die frühesten Arier im Alten Orient. В., 1962; M.Mayrhofer. Die Indo-Arier im Alten Vorderasien. Wiesbaden, 1966. Роль арийских «иммигрантов» на Переднем Востоке в середине II тысячелетия до н.э. поразному оценивается в научной литературе (см.: A.Kammenhuber. Die Arier im Vorderen Orient. Heidelberg, 1968; И.М.Дьяконов. Арии на Ближнем Востоке: конец мифа. — ВДИ. 1970, №4, с. 39–93; М.Mayrhofer. Die Arier im Vorderen Orient — ein Mythos? Wien, 1974; он же. Die vorderasiatischen Arier. — Asiatische Studien. Bd 23, 1969; A.Kammenhuber. Die Arier im Vorderen Orient und die historischen Wohnsitze der Hurriter. — «Orientalia». 1977, vol. 46, №1).
409 Подробнее см.: Л.А.Гиндин. Некоторые ареальные характеристики хеттского. 1.— Этимология 1970. М., 1972.
Допустимо предположить, что группы ариев, носителей указанных языковых реликтов, появились в Передней Азии примерно во второй четверти II тысячелетия дон.э. Существует точка зрения, что арийские «переселенцы» проникли на Ближний Восток через Кавказ из европейских степей, где обитали индоиранские племена. Этот вопрос связан с решением общей проблемы о времени распада индоевропейской общности и выделения из нее предков индоиранцев.
Ученые исходят из самых разнообразных локализаций индоевропейской общности, оперируют разными, зачастую противоположными заключениями индоевропеистики по поводу времени отделения ариев от остальных индоевропейских племен. Вопреки сложившемуся мнению об очень раннем уходе индоиранцев из области первоначального расселения, исследователи теперь все чаще склоняются к точке зрения, согласно которой предки ариев долго находились в контакте с остальным индоевропейским миром — еще в конце III — середине II тысячелетия до н.э. При таких датировках тезис о проникновении арийского элемента в Переднюю Азию из Средней Азии представляется маловероятным. Вместе с тем нет достаточных материалов для утверждения, что арии, пришедшие в Индию, были одного происхождения с переднеазиатскими ариями. Их путь в Индию был, возможно, иной, но его точная локализация пока чрезвычайно трудна.
Вторая половина II тысячелетия — начало I тысячелетия дон.э. были временем активного продвижения северных степных племен на юг Средней Азии и далее на территорию Иранского плато и до границ Индии. На это указывают открытия советских археологов (С.П.Толстов, М.А.Итина, В.И.Сарнапиди и др.). Среди направлявшихся к югу племен, безусловно, были ираноязычные, однако часть этих степных племен иногда отождествляется с предками индоариев. Последние, очевидно, переместились раньше, чем иранцы, и шли через более восточные районы Средней Азии. По мнению А.М.Мандельштама, Б.А.Литвинского и других ученых, с индоариями связаны материалы могильников из Южного Таджикистана (в пределах второй половины II тысячелетия до н.э.)410. Аналогичные материалам о среднеазиатских степных культурах археологические свидетельства обнаружены на северо-востоке Афганистана (Шортугай, раскопки А.-П.Франкфорта и М.-А.Поттиера)411 и в Пакистане412. В целом проблема прародины ариев, путей их движения продолжает оставаться одной из самых сложных висторической и лингвистической науке.
Процесс расселения арийских племен был длительным и сложным. Вряд ли сейчас можно наметить конкретный путь следования индоариев в Индию. Видимо, это был не одновременный, а постепенный процесс их распространения и проникновения, расселение различными племенными группами. Поэтому неправомерно даже употреблять традиционное выражение «арийское завоевание» Индии.
«Ригведа» и материалы археологии. Перед индологами стоит весьма трудная задача — определить, когда и в каких районах появились арии на территории самой Индии. Для решения ее было бы заманчиво соотнести конкретную археологическую культуру с индоарийскими племенами (разумеется, принимая во внимание условность таких соотнесений). Древнейший из дошедших до нас памятников этих племен — «Ригведа» (в настоящее время
410 См.: А.М.Мандельштам. Памятники эпохи бронзы в Южном Таджикистане. — Материалы и исследования по археологии СССР, №145, 1968; Б.А.Литвинский. Проблемы этнической истории Средней Азии во II тысячелетии до н.э. (Среднеазиатский аспект арийской проблемы). — Этнические проблемы истории ЦентральнойАзии вдревности.
411 Н.-Р.Francfort. The Late Periods of Shortugai and the Problem of the Bishkent Culture (Middle and Late Bronze Age in Bactria). — SAA 1979.
412 См.: G.Stacul. Notes on the Discovery of a Necropolis near Kherai in the Gorband Valley (Swat, W. Pakistan). — EW. 1966, vol. 16, №3–4, с. 261–274; Е.Е.Кузьмина. К вопросу о формировании культурного комплекса могильника Кхерай. — «Краткие сообщения Института археологии». 1975, №142; см. также: она же. Культура Свата и ее связи с Северной Бактрией (обзор работ итальянской археологической миссии в Пакистане). — «Краткие сообщения Института археологии». 1972, №132. Определенные аналогии прослеживаются в культурах Намазга VI и Пирака (недалеко от г. Сиби в Пакистане), детально обследованного французской экспедицией под руководством Ж.-Ф.Жаррижа (см.: J.-F.Jarrige, М.Santoni. Fouilles de Pirak. vol. 1–
2. P., 1979).
датируется многими учеными, преимущественно лингвистами, второй половиной или концом II тысячелетия до н.э.413) как единое собрание оформилась уже в Индии. Но процесс сложения длился, очевидно, достаточно долго, поэтому логично допустить, что проникновение создателей памятника (ведийских племен или одной из их групп) произошло в предшествующий период, т.е. ранее XIII — XI вв. дон.э. Не исключено, что известная нам «Ригведа» — лишь одна из версий сборников гимнов индоариев и связана не со всеми, а с определенной группой ведийских племен414.
Кроме того, нельзя отрицать и возможность прихода индоарийской племенной группы в Индию до появления там создателей «Ригведы», т.е. речь может идти и о так называемых доригведийских индоариях (первая волна общего миграционного процесса). Показательно, что языки и верования кафиров сохранили доведийские, но послеобщеиндоиранские черты415. Сравнение «кафирской» религии с ведийской выявляет тот комплекс представлений, который существовал у индоариев ко времени их вторжения в Пенджаб. Можно, таким образом, используя термин Т.Барроу416, говорить и о протоиндоариях (т.е. об определенной группе индоарийских племен доих проникновения в Индию).
Некоторые особенности языка «Ригведы» указывают на то, что ведийский санскрит мог оформиться под влиянием более древнего диалекта, связанного с доведийским (индоарийским) этнокультурным пластом417. Упоминаемые во многих источниках вратьи, обитавшие в Восточной Индии и придерживавшиеся арийских, но не ведийских норм жизни и культовой практики, были, вероятно, одной из индоарийских групп, переселившихся в Индию до создателей «Ригведы» и оказавшихся вне сферы ведийско-брахманистской культурной традиции418. Это предположение согласуется и с лингвистическими материалами о диалектных различиях древнего индоарийского языка419.
Неясность этнолингвистической ситуации в Индостане во II — I тысячелетиях дон.э., естественно, усложняет решение вопроса о соотнесении с индоариями конкретной археологической культуры. Тем не менее, поскольку «Ригведа» содержит подробные сведения о материальной культуре ее создателей, вопрос о соответствия литературных данных археологическим представляется достаточно перспективным. И действительно, было предложено немало такихсоответствий.
В течение многих лет большинство ученых датировали гибель центров хараппской цивилизации XVI — XV вв. дон.э. Принимая эту датировку и связывая «конец» городов долины Инда с «арийским завоеванием», исследователи ставили себя в нелегкое положение, ибо привести солидные аргументы в защиту дайной точки зрения было весьма непросто. Результаты карбонного анализа заставили еще более удревнить дату падения главных хараппских городов — XIX — XVII вв. до н.э. В итоге отдельные исследователи, придерживающиеся традиционной точки зрения об обязательной взаимосвязи «конца» Хараппы и «арийского завоевания» (например, Р.Гейне-Гельдерн и В.А.Файрсервис), вынуждены были либо относить появление арийских племен в Индии к более раннему периоду, либо датировать гибель хараппских городов XIII — XII вв. Оба пути крайне искусственны и не находят подтверждения ни в археологических, ни в лингвистических материалах. Выход из этого затрудненияодин: отказаться от традиционной точки зрения.
413 Основные точки зрения изложены в кн.: J.Gonda. Vedic Literature. Wiesbaden, 1975, с. 20–23. Наиболее правильной представляется датировка П.Хорша — 1200 г. до н.э. (P.Horsch. Die Vedische Gāthā- und Sloka — Literature. Bern, 1966).
414 См.: Madhav M.Deshpande. Genesis of �gvedic Retroflexion. A Historical and Sociolinguistic Investigation — Aryan and Non-aryan in India. Ann Arbor, 1979.
415 См. интересную статью Ж.Фюссмана (G.Fussman. Pour une problématique nouvelle des religions indiennes anciennes. — JA. 1977, t. 265, fasc. 1–2).
416 T.Burrow. The Proto-Indo-Aryans. — JRAS. 1973, №2.
417 См.: М.B.Emeneau. The Dialects of Old Indo-Aryan. — Ancient Indo-European Dialects. Berkeley, 1966.
418 См.: Radhakrishna Choudhary. Vrātyas in Ancient India. Varanasi, 1964; J.Gоnda. Vedic Literature, с. 305–306.
419 Т.Барроу. Санскрит. М., 1976, с. 34.
Не могут быть приняты и идентификации с ариями создателей культуры Банас в ЮгоВосточном Раджастхане, датируемой 2000–1200 гг. до н.э. (Д.П.Агравал)420, и халколитической культуры Центральной Индии и Северного Декана (Х.Д.Санкалия)421. Отмечаемые этими учеными определенные аналогии с культурами Ирана и Средней Азии неубедительны и во многом случайны422. В настоящее время есть основания утверждать, что ни одну из известных послехараппских культур бассейна Инда и Центральной Индии неправомерно увязывать с индоариями, по крайней мере с теми племенами, которые можно отождествить с создателями «Ригведы» — памятника, оформленного вином ареале423.
Еще в 20–30-е годы нашего столетия лингвисты, опираясь на анализ данных «Ригведы», очертили примерный район распространения ведийских племен эпохи сложения памятника — Восточный Пенджаб (преимущественно его северо-восточные районы)424. В пользу такого мнения свидетельствуют гидронимы и топонимы, встречающиеся в «Ригведе». Главной рекой считалась Сарасвати, были известны Инд и реки Пенджаба. Показательно, что названия рек Ганг и Ямуна (Джамна) упоминаются крайне редко (Ямуна 3 раза, а Ганг всего 1 раз, да и то в X мандале). Индоарии эпохи «Ригведы» хорошо знали Гималаи; гор Виндхья они тогда еще не достигали: упоминание о них появляется много позднее.
Исходя из двух непременных условий, которым должна отвечать археологическая культура, соотносимая с индоариями, — хронологические рамки и географический ареал, — индийский археолог Б.Б.Лал в 50-х годах высказал мысль о связи ведийских племен с носителями «культуры серой расписной керамики»425. Несмотря на острые споры, этот вывод и сейчас представляется наиболее приемлемым426. «Культура серой расписной керамики» (названа так по одному из видов посуды) обнаружена в Восточном Пенджабе, Харьяне, в верховьях Ганга и Джамны, в ряде районов Ганго-Джамнского бассейна, в Раджастхане. До недавнего времени ее нижняя граница в соответствии с данными карбонного анализа датировалась XI — X вв. до н.э. (большинство же раскопанных поселений относилось к 800–500 гг. до н.э.)427.
В последние годы в Пенджабе, Харьяне, Кашмире и Джамму выявлен более ранний этап этой культуры, предшествующий XI — X вв. дон.э. (раскопки Дж.П.Джоши)428. Это дало возможность выделить две стадии в ее развитии: первую (до XI в. дон.э.), распространенную в более северных районах, и вторую (условно 1000–500 гг. дон.э.), охватывавшую поселения к югу от Харьяны и Северо-Восточного Пенджаба.
Значение раскопок Дж.П.Джоши заключается в том, что была установлена (пока, правда, на ограниченной территории восточной периферии хараппской культуры) непосредственная связь позднехараппских поселений с «культурой серой расписной керамики». Эти открытия показали, что поздние хараппцы не только вступили в контакт с ее носителями, но и взаимодействовали с ними втечение довольно продолжительного времени.
420 См.: D.P.Agrawal. С-14 Dates. Banas Culture and the Aryans. — «Current Science». 1966, vol. 35, №5.
421 См.: Н.D.Sankalia. Indian Archaeology Today. Bombay, 1962; H.D.Sankalia, Z.D.Ansari, M.K.Dhavalikar. Inamgaon: Chalcolithic Settlement in Western India. — «Asian Perspectives». 1971, vol. 14.
422 См.: D.K.Chakrabarti. India and West Asia, an Alternative Approach. — ME. 1977, vol. 1.
423 См.: Г.М.Бонгард-Левин. К проблеме генезиса древнеиндийской цивилизации. — ВДИ. 1979, №3.
424 A.Woolner. The Rigveda und the Punjab. — BSOAS. Vol. 6, №2, с. 540–544; H.С.Chakladar. Eastern India and Aryavarta. — IHQ. Vol. 4. А.Кейс помещал их в район Амбалы (Cambridge History of India. Vol. 1).
425 В.В.Lal. Excavations at Hastinapura and Other Explorations in the Upper Gan�gā and Sutlej Basins, 1950– 1952. — AI. 1954–1955, №10–11; он же. The Painted Grey Ware of the Upper Gangetic Basin: an Approach to the Problems of the Dark Age. — JASB. 1950, vol. 16.
426 См.: В.В.Lal. The Indo-Aryan Hypothesis vis-à-vis Indian Archaeology. — Этнические проблемы истории Центральной Азиив древности.
427 D.P.Agrawal, R.V.Кгishnamurthy, Sheela Kusumgar, R.K.Pant. Chronology of Indian Prehistory from Mesolithic Period to the Iron Age. — «Journal of Human Evolution». 1978, vol. 7, с. 43.
428 J.P.Jоshi. Excavations in Bhagwanpura. — Mahabharata. Myth and Reality. Delhi, 1976; он же. Interlocking of Late Harappa Culture and Painted Grey Ware in the Light of Recent Excavations. — ME. 1978, vol. 2; он же. Мadhubala. Life during the Period of Overlap of Late Harappa and PGW Cultures. — «Journal of the Indian Society of Oriental Art». 1978, vol. 9.
В совокупности археологические материалы, относящиеся к этой культуре, допустимо сопоставить с ранними письменными свидетельствами об индоариях: первая стадия их развития (до XI в. до н.э.) условно может быть ассоциирована с эпохой «Ригведы», вторая же — с ведийскими сочинениями послеригведийского периода (с поздними самхитами, брахманами, араньяками иупанишадами).
Поселения «культуры серой расписной керамики».
Если сравнить свидетельства «Ригведы» о материальной культуре индоариев с археологическими данными первого этапа «культуры серой расписной керамики», то нетрудно обнаружить ряд существенных совпадений, причем свидетельства «Ригведы» отражают не только собственно индоарийские черты, но и определенное влияние на культуру индоариев местных субстратов (в том числе и дравидийского).
Носители «культуры серой расписной керамики» на этом этапе еще не знали железа и пользовались медными орудиями, они занимались скотоводством и в меньшей степени земледелием, жили в круглых и полукруглых хижинах на бамбуковых и деревянных подпорках и с тростниковыми крышами. Судя по раскопкам, в каждой хижине обитали семь-десять человек. На особое развитие скотоводства указывают находки большого числа костей крупного рогатого скота, овец и коз. Исключительно важную роль играла лошадь, ее, возможно, впрягали и в повозку, хотя обычно ездили на волах (при раскопках найдены игрушечные колеса и модели повозки из терракоты). Сохраняет значение охота. Некоторые сведения говорят об отправлении культов огня, коня и птиц. Покойников хоронили в земле, иногда кремировали (этот обычай становится преобладающим в более поздний период). Керамика изготовлялась в основном уже на гончарном круге, но некоторые сосуды сделаны вручную429, техника рос
429 Согласно ведийским текстам, индоарии в течение долгого времени сохраняли традицию изготовления посуды вручную, свойственную племенам «степного круга» (см.: W.Rau. Töpferei und Tongeschirr
писи возникла, очевидно, под воздействием хараппских традиций. Серая расписная керамика составляет не более 10% всей продукции, а серая нерасписная производилась наряду с красной и черной; некоторые образцы посуды близки к хараппским. Раскопки Дж.П.Джоши позволили проследить и эволюцию этой культуры в рамках самого раннего этапа. Постепенно вместо бамбуковых хижин появляются глиняные постройки, начинает применяться кирпич, также, очевидно, под влиянием хараппских традиций.
В целом материалы «культуры серой расписной керамики» на ее первом этапе соответствуют данным «Ригведы». В гимнах упоминаются жилища из дерева и бамбука, окруженные каменными или глиняными стенами430. Пуры, о которых многократно говорится в тексте, были не городами, а небольшими укреплениями из камня с деревянными воротами. «Полные скота», они, вероятно, служили и загонами. Судя по описаниям «Ригведы», пуры использовались вопределенные сезоны (их нередко называют осенними)431.
Свидетельства археологии о большой роли коневодства и о культе коня тоже прекрасно согласуются с данными «Ригведы». Создатели памятника не были знакомы с железом; под словом «айяс» подразумевался металл вообще, скорее всего медь432.
На второй стадии своего развития «культура серой расписной керамики», продолжая предшествующие традиции, приобретает некоторые качественно иные черты433. Прежде всего ее носители начинают употреблять железо (знакомство с ним отмечено и в поздневедийских текстах), что позволило быстрее осваивать новые территории и превращать лесные области в районы, пригодные для земледелия и скотоводства. В целом характеристика этой фазы культуры хорошо соотносится с данными поздневедийских сочинений о хозяйстве индоарийских племен434. Большинство поселений создателей «культуры серой расписной керамики» открыто в тех же областях, где проходило оформление этих сочинений. Земледелие еще не играло такой роли, как в последующие эпохи, но наряду с ячменем и пшеницей был открыт рис, что находит аналогии в текстах (рис впервые упоминается в «Атхарваведе»). Материалы археологии и литературных памятников указывают на интенсивное развитие скотоводства; по-прежнему велико значение коневодства. Заметный прогресс наблюдается в строительной технике: широко применяется кирпич, сооружаются более прочные укрепления, возводятся алтари (не исключено, что под влиянием верований хараппцев), но, судя по материалам источников, обожженный кирпич еще не употреблялся (его широко применяли в городах хараппской цивилизации).
Таким образом, даже на второй стадии развития рассматриваемой культуры в долине Ганга процесс урбанизации еще не начался, и это резко контрастирует с обликом хараппского общества (слово «нагара» — «городское поселение», «город» — впервые встречается в араньяках; по мнению лингвистов, оно дравидийского происхождения, ср. тамильское «нагараи» — «город», «дворец», «храм»). Индоарии этого периода не создавали ни храмовых, ни дворцовых комплексов. У них во многом сохранялся старый уклад жизни, свойственный индоариям (и даже индоиранцам) в ранний период их истории.
Соотнесение ведийских ариев с создателями «культуры серой расписной керамики» позволяет поставить вопрос о пути движения индоарийских племен в Индию — вероятнее всего, он шел через Афганистан. Некоторые лингвисты приводят материалы топонимики и
im vedischen Indien. Wiesbaden, 1972; а также: Э.А.Грантовский. «Серая керамика», «расписная керамика» и
индоиранцы. — Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности, с. 270).
430 См.: Vedic Age. L., 1951, с. 398.
431 См.: W.Rau. The Meaning of Pur in Vedic Literature. München, 1976.
432 См.: Vedic Index of Names and Subjects, by A.A.Macdonell and A.B.Keith. Vol. 1. Varanasi, 1958, с. 31–
32.
433 Подробнее см.: Vibha Tripathi. The Painted Grey Ware. An Iron Age Culture of Northern India. Delhi, 1976; R.S.Sharma. Iron and Urbanisation in the Ganga Basin. — IHR. 1974, vol. 1, №1; T.N.Roy. The Ganges Civilization. Delhi, 1983.
434 Подробнее см.: R.S.S harm a. The Later Vedic Phase and the Painted Grey Ware Culture. — «Puratattva». 1978, vol. 8; он же. Material Culture and Social Formation in Ancient India. Delhi, 1983.
гидронимики для подкрепления точки зрения о прохождении их именно через эти области435. В настоящее время можно утверждать, что ведийские арии даже территориально не были связаны с основными районами хараппской цивилизации.
Проникнув в страну с северо-запада, индоарии заняли постепенно Северо-Восточный Пенджаб и верховья Ганга, т.е. области, в прошлом находившиеся на периферии этой цивилизации. К сожалению, пока недостаточно известны культуры долины Инда, синхронные «культуре серой расписной керамики»436.
Для решения проблемы движения индоариев в Индию чрезвычайно интересными представляются раскопки пакистанских и итальянских археологов в Северо-Западном Пакистане — в Свате и в долине р. Гомал (приток Инда)437. В Свате были открыты могильники (культура могильников Гандхары), которые и по конструкции, и по обряду захоронения, как уже отмечалось, напоминают могильники из Южного Таджикистана (обе группы памятников близки и по датировке). Раскопки А.Х.Дани в долине р. Гомал вскрыли многослойное поселение, где после слоя с хараппской культурой залегал слой (Гумла V), сходный по инвентарю с могильниками Гандхары. Была выдвинута гипотеза, что носители этой постхараппской культуры — индоарии438. Некоторые индийские археологи сопоставляют материалы из Северо-Западного Пакистана с результатами раскопок Дж.П.Джоши439. С ранней стадией «культуры серой расписной керамики» сравнивают и указанную культуру Свата440.
Эти «внеиндийские» археологические материалы, выявляющие определенные аналогии с материалом первого этапа «культуры серой расписной керамики», могут быть соотнесены с данными о языке и религии дардов и кафиров, принадлежащих к индоарийской группе. Известный итальянский ученый Дж.Туччи привел убедительные свидетельства сохранения у дардов архаичных доведийских черт441 (к такому же выводу применительно к кафирам пришел французский археолог и историк Ж.Фюссман442). Не делает ли это допустимой мысль о связи дардов и кафиров с создателями культуры могильников Гандхары в Свате и послехараппской культурой Гумлы?443 Принятие такого предположения подтвердило бы правильность намеченного выше пути проникновения индоариев в Индию.
Ведийские арии и местные культуры. Согласно свидетельствам ведийской литературы, индоарии по мере расселения в Индии вступали во взаимодействие с местными племенами, различающимися в этническом отношении и стоявшими на разных ступенях культурной и социальной эволюции. Уже в первый период появления ариев в стране начался многосторонний процесс взаимовлияния. О культуре эпохи с середины I тысячелетия до н.э. уже нельзя говорить как о собственно индоарийской: перед нами сложный синтез арийских и различных местных этнокультурных традиций.
О взаимоотношениях индоариев и неарийских племен можно судить прежде всего по данным ведийских текстов. Гимны «Ригведы», отражая ранний этап этого процесса, сообщают о столкновениях между ними (впрочем, кровопролитные сражения арийские племена вели и друг с другом), содержат также описания «аборигенов». Они характеризуются как
435 Ср.: В.Н.Топоров. О некоторых проблемах изучения древнеиндийской топонимики. — Топонимика Востока. М., 1962.
436 См.: М.R.Mughal. New Archaeological Evidence from Bahawalpur. — ME. 1980, vol. 4.
437 См.: А.Н.Dani. Timargarha and Gandhara Grave Culture. — «Ancient Pakistan». 1967, vol. 3; G.Stacul. Excavations near Ghaligai (1968) and Chronological Sequence of Proto-Нistorical Cultures in Swat Valley. — EW. 1969, vol. 19, №1–2.
438 См., например, рецензию Е.Е.Кузьминойна публикацию А.X.Дани (НАА. 1974, №2).
439 См.: Т.N.Khazanchi, K.N.Dikshit. The Grey Ware Culture of Northern Pakistan, Jammu and Kashmir and Panjab. — «Puratattva». 1977–1978, vol. 9.
440 D.P.Agrawal. The Archaeology of India. L., 1981, с. 250, 255.
441 G.Tucci. On Swāt. The Dards and Connected Problems. — EW. 1977, vol. 27, №1–4, с. 9–103.
442 G.Fussman. Pour une problématique nouvelle des religions indiennes anciennes.
443 Уже в 1967 г. Б.А.Литвинский поставил вопрос о возможности соотнесения протодардов с населением, оставившим могильники Свата (см.: Б.А.Литвинский. Археологические открытия в Таджикистане за годы Советской власти и пекоторые проблемы древней истории Средней Азии. — ВДИ. 1967, №4, с. 127, примеч. 38).
люди, произносящие оскверняющие слова, порождающие грех и болезни, не почитающие истинных (т.е. арийских) богов, не совершающие жертвоприношений и следующие странным обычаям. Эти описания недостаточны, конечно, чтобы установить этнический состав доарийских племен, но они указывают на то, что местные племена принадлежали к иному, чем индоарии, этнокультурному ареалу.
Археологические материалы также позволяют считать, что предшественниками носителей «культуры серой расписной керамики» были племена, принадлежавшие к иным этническим группам. Благодаря раскопкам Дж.П.Джоши допустимо говорить о прямом контакте создателей «культуры серой расписной керамики» с населением поздней хараппской культуры в Восточном Пенджабе и Хараппе. Это по-новому ставит вопрос о степени влияния доарийского, дравидийского, субстрата на индоариев в этом регионе444.
Теперь известно и о других непосредственных предшественниках создателей «культуры серой расписной керамики» в верховьях Ганга и в областях Джамно-Гангского двуречья.
В первую очередь к ним относятся носители «культуры медных кладов и желтой керамики». Индийские археологи справедливо подчеркивают местные корни этой энеолитической культуры, которую, как ранее отмечалось, можно связывать с предками народов мунда. Нижняя граница ее в верховьях Гангского бассейна относится примерно к 2000–1600 гг. до н.э. Протомунды, очевидно, находились в контактах и с хараппским населением (в восточной периферии этой цивилизации), что привело к некоторому сходству отдельных черт их материальной культуры445.
На отдельных поселениях верховьев Джамны и Ганга и в Раджастхане, где обнаружена серая расписная керамика, найдена и так называемая черно-красная керамика, характерная для халколитических культур Центральной Индии и встречающаяся в послехараппских слоях в ряде районов Западной Индии446 (носителями ее, возможно, были дравидоязычные племена).
Если на восточной периферии хараппской цивилизации жители отдельных поселений вступали во взаимодействие с носителями «культуры медных кладов и желтой керамики» (протомундами?) в начале и середине II тысячелетия дон.э., а затем и «культуры серой расписной керамики» (индоариями?), то в более южных районах (Атранджикхера, Нох) выявляется иная последовательность — «культуру медных кладов» сменяет халколитическая «культура черно-красной керамики», а позднее сюда проникают создатели «культуры серой расписной керамики».
Контакты индоариев с дравидами продолжались и во второй половине I тысячелетия до н.э. (и позднее), когда «культура серой расписной керамики» и наследовавшая ей «культура северной черной лощеной керамики» распространились на значительные области Центральной, Западной, Восточной и отчасти Южной Индии. Археологические данные позволяют, хотя и очень приблизительно, выделить несколько этапов взаимодействия индоариев с дравидами (протодравидами), начиная с эпохи поздней Хараппы до последних веков I тысячелетия до н.э. и первых веков нашей эры (вопрос об их дальнейших контактах и, шире, о связи Севера Индии с дравидийским Югом выходит за рамки главы). Таким образом, судя но данным археологии, этнокультурные процессы, проходившие в этой части Северной Индии во II — I тысячелетиях дон.э., были довольно сложными (понятно, что соотнесение конкретных археологических культур с определенным этносом весьма условно и страдает схематизмом).
444 Подробнее см.: Г.М.Бонгард-Левин. К проблеме генезиса древнеиндийской цивилизации (индоарии и местные субстраты). — ВДИ. 1979, №3.
445 См.: R.С.Gaur. An Appraisal of the Prehistoric Problems of the Ganga-Jamuna Doab. — «Puratattva». 1970–1971, vol. 4, с. 42–50; Proceedings of the Seminar on OCP and NBR. — «Puratattva». 1971–1972, vol. 5.
446 См.: D.P.Agrawal. The Copper Bronze Age in India. Delhi, 1971.
Большую помощь в воссоздании реальной истории взаимоотношений индоариев и неарийских этносов оказывают материалы лингвистики447. Правда, мундские языки Индии исследованы крайне плохо и вопрос о заимствованиях из них в санскрите крайне труден, но в целом ясно, что влияние мундского субстрата но сравнению с дравидийским было невели
ко448
. В своем труде «Санскритский язык» Т.Барроу приводит краткий перечень слов мундского происхождения. Из десяти слов этого списка семь впервые зафиксированы в текстах послеведийского периода, в сочинениях, относящихся ко времени не ранее второй половины I тысячелетия дон.э., однако уже в «Ригведе» (в одной из ранних мандал — IV.57.4) встречается слово lā�gala (плуг), имеющее, по мнению ряда ведущих лингвистов, мундскую этимологию449. (В «Ригведе» наряду с собственно индоарийскими терминами для обозначения различных сельскохозяйственных орудий и земледельческих работ используются и неарийские слова, хотя их точное соотнесение с мундским или дравидийским субстратом проблематично450.) Заимствование этого важного хозяйственного термина может быть объяснено с общих историко-культурных позиций: ведийские племена вступили в контакт (в верховьях Ганга) с протомундами, основным занятием которых было земледелие, именно тогда, когда сами начали переходить к оседлому земледелию и осваивать речные долины. С периода «Атхарваведы» слово lā�gala в текстах употребляется уже часто. Примечательно, что в земледельческой терминологии послеригведийского периода неарийские слова представлены гораздо больше451.
В своей интереснейшей статье «Ригведийские заимствования» Ф.Б.Я.Кёйпер приводит список «чужих» слов, встречающихся в первой из самхит, причем многие он соотносит с мундским (и — шире — австроазиатским) субстратом, несмотря на что признает трудность точного определения их этимологии452. Согласно Я.Гонде453, вполне вероятно австроазиатское (протомундское) происхождение встречающегося в «Ригведе» (VIII.55.3) balbaja — названия грубой травы, использовавшейся при религиозных церемониях (о ней сообщается также в «Атхарваведе», «Яджурведе» и более поздних текстах). Ритуалам в жизни ригведийских племен принадлежала столь важная роль, что нет ничего удивительного в употреблении индоариями местных растений, дарующих им, как они полагали, магическую силу.
Т.Барроу считает свидетельством очень ранних связей индоариев с австроазиатскими по языку племенами упоминание в «Ригведе» (например, VI.26.5) имени соперника Индры — Шамбары, поскольку это слово имеет мундскуюэтимологию454.
Наличие мундских заимствований в «Ригведе», сложившейся, как говорилось, в Пенджабе, позволяет условно наметить район первоначальных контактов индоариев с протомундами — очевидно, верховья Ганга и Джамны. По мнению Ф.Б.Я.Кёйпера, протомундская лингвистическая область ко времени прихода индоариев охватывала территорию вплоть до долины Инда455.
В период поздних самхит и брахман влияние мундского субстрата увеличивается456. Можно полагать, что второй этап процесса индоарийско-мундского взаимодействия совпал с
447 См.: В.С.Воробьев-Десятовский. О роли субстрата в развитии индо-арийских языков. — «Rocznik Orientalistyczny». 1957, t. 21.
448 Наиболее полной сводной работой остается пока работа Ф.Кёйпера (F.В.J.Kuiper. Proto-Munda Words in Sanskrit. Amsterdam, 1948).
449 F.B.J. Kuiper. Rigvedic Loanwords. — Festschrift für W.Kirfel. Bonn, 1955, с. 156; J.Gоnda, Die Indischen Sprachen. Old Indian. Leiden — Köln, 1971, с. 211 и сл.; M.Mayrhоfer. Kurzgeasstes etymologisches Wörterbuch des Altindischen. Lief. 19. Heidelberg, 1968, с. 97–98.
450 Подробнее см.: F.В.J.Kuiper. Rigvedic Loanwords, с. 155–158.
451 См.: М.Schetelich. Zu den landwirtschaftlichen Kentnissen der Vedischen Arya. — «Ethnografisch-Archäologische Zeitschrift». 1977, №2, с. 207–218.
452 F.В.J.Kuiper. Rigvedic Loanwords.
453 J.Gоnda. Die Indischen Sprachen, с. 210.
454 См.: Т.Burrow. Collected Papers on Dravidian Linguistics. Annamalainagar, 1968, с. 290. Таково же и мнение М.Майерхофера (Wörterbuch… Lief. 21. Heidelberg, 1970, с. 299).
455 F.В.J. Kuiper. Rigvedic Loanwords, с. 140.
456 Подробнее см.: J.Gonda. Die Indischen Sprachen.
расселением индоариев в долине Ганга. Лингвистические данные демонстрируют возросшее влияние этого субстрата на санскрит во второй половине I тысячелетия дон.э., что согласуется с материалами санскритских сочинений (особенно литературы сутр, эпоса, шастр) о взаимоотношении индоариев с местными племенами Центральной и Восточной Индии. В тот период санскрит обогащается преимущественно названиями местных растений и животных (скажем, kura�ga — «антилопа», unduru — «крыса», tāmbūla — «бетель», kadala — «банан» и т.д.), хозяйственными и бытовыми терминами.
Более весомым было влияние дравидийского субстрата на иидоарийские языки457. Уже в «Ригведе» зафиксированы слова, которые принято считать дравидийскими (Т.Барроу приводит девять слов, но «дравидийская этимология» всего этого лексического ряда вызывает сомнения у таких крупных лингвистов, как М.Майерхофер, П.Тиме, Я.Гонда458). К наиболее убедительным «дравидизмам» этого времени относят ku��a (горшок, сосуд)459 и ulūkhala (ступка)460. Любопытно, что очень немного дравидийских заимствований было «приобретено» в эпоху поздних самхит и брахман. Подавляющее число их появляется в санскрите на ранней стадии классического периода и впервые прослеживается в трудах Панини (V — IV вв. дон.э.), Патанджали (II в. до н.э.), в эпосе и литературе сутр461. Палийские сочинения свидетельствуют, что указанный процесс протекал весьма интенсивно в период их кодификации (IV — II вв. дон.э.).
Ознакомление с основным дравидийским пластом показывает, что индоарии стали употреблять прежде всего дравидийские слова, которые связаны с малознакомой им флорой и фауной вновь осваиваемых территорий, термины хозяйственного и бытового характера, а также отражающие религиозные представления. Понятно, что взаимоотношения индоариев и дравидов (как, впрочем, и мундов) не сводились к «лексическому обогащению» санскрита, а выражались в заимствовании у местных племен некоторых элементов их материальной и духовной культуры462. Взаимодействие, проходившее в условиях билингвизма, особенно ощутимым было на уровне повседневных контактов, хотя это не получило в дошедших до нас текстах адекватного отражения.
Лингвистические материалы позволяют очертить и хронологические рамки влияния местных субстратов на санскрит — процесса, который прошел несколько этапов. В истории индоарийско-дравидийских и индоарийско-мундских контактов можно выделить ранневедийский, поздневедийский периоды и эпоху, хронологическими границами которой были поздневедийский этап и время образования классического санскрита. Этот вывод хороню увязывается и с данными археологии.
Под влиянием доарийских культов меняются и индоарийские верования; фольклор и эпос пополняются новыми образами и сюжетами. G местными субстратами можно связать имена исключительно популярных в последующие эпохи богов — Шива, Кубера, Кришна, названия священных ритуальных объектов — лингам, мусала (пестик-ступка, на которой готовили приношения божеству), пиппала (дерево, почитаемое в культовой практике). Представления неарийских этносовсказались при формировании ряда концепций ортодоксальных и неортодоксальных религиозно-философских систем.
457 По мнению Т.Барроу, в санскрите засвидетельствовано более 500 дравидийских слов (Collected Papers…, с. 178).
458 Иногда список «дравидизмов» в «Ригведе» более обширен (см.: F.С.Southworth. Lexical Evidence for Early Contacts between Indo-Aryan and Dravidian. — Aryan and Non-Aryan in India, с. 191–233).
459 Т.Барроу. Санскрит, с. 360; M.Mayrhofer. Wörterbuch. Bd 1. Heidelberg, 1956, с. 226.
460 Т.Burrow. Collected Papers, с. 309; M.Mayrhofer. Wörterbuch. Bd 1, с. 111.
461 См.: Т.Burrow. Sanskrit and Pre-Aryan Tribes and Languages. — Bulletin of the Ramakrishna Mission. Calcutta, 1958, с. 1–12.
462 См. подробнее: W.Kirfel. Die Lehnworte des Sanskrit aus den Substrat-Sprachen und ihre Bedeutung für die Entwicklung der indischen Kultur. — «Lexis». 1953, Bd 3, №2, с. 267–285.
Синтез культур явился основой, определившей становление и сложение древнеиндийской цивилизации463, но степень воздействия местных субстратов не нужно преувеличивать.
С вопросом о появлении в Индии индоариев и об их контактах с местными племенами связан другой весьма существенный аспект проблемы — об экономическом и социальнополитическом строе арийских племен ко времени их распространения на территории Индии. Иногда в литературе пришельцы рисуются как варвары, завоеватели, стоявшие на низком уровне экономического развития. Нередко их характеризуют как кочевников. Несмотря на то что хозяйственно-культурный тип индоариев значительно отличался от городской цивилизации Хараппы, аттестация его в качестве крайне примитивного не соответствует данным археологии и письменных источников.
Еще в период совместного обитания предков индоарийских и иранских народов арии были оседлыми и полуоседлыми земледельческо-скотоводческими племенами, хорошо знакомыми с металлами, ремесленным производством, с некоторыми развитыми социальными институтами. Историко-лингвистический материал свидетельствует, что эти элементы были сохранены и развиты ими в период расселения по территории Индии.
463 Подробнее см.: Г.М.Бонгард-Левин. Древнеиндийская цивилизация. Философия, наука, религия. М., 1980, гл. 1; он же. Некоторые проблемы этнокультурной истории народов Индостана в III — I тысячелетиях до н.э. — Узловые проблемы истории Индии. М., 1981, с. 9–31.